Зал 7. Вторая мировая война

     22 июня 1941 г. германские войска без объявления войны начали вторжение на территорию СССР. Первые месяцы летне-осенней кампании отмечены катастрофическими поражениями Красной Армии. Тысячи орудий, танков и самолетов были брошены отступающими войсками, которые просто не успели ими воспользоваться. Причина этих поражений — не внезапность нападения, не превосходство противника в силах и средствах, а низкая боеспособность Красной Армии вследствие «болезни роста», когда уровень подготовки рядового и командного состава отставал от темпов увеличения численности армии и насыщения ее техникой. Управление войсками, подготовка солдат и офицеров, оперативная гибкость германского Вермахта обеспечивали ему успех в ходе стремительных операций на окружение, к которым командование Красной Армии оказалось не готово. Группировки войск отсекались от тылов глубокими ударами танковых и моторизованных соединений немцев и в условиях создававшейся дезорганизации обрекались на плен или уничтожение. В результате количество военнопленных в этот период войны превосходило все разумные пределы. К концу 1941 г. количество военнопленных достигло почти 4 млн. чел.  Советское командование усматривало причиной массовых сдач в плен трусость части бойцов и командиров и нежелание их  защищать родину, и чтобы положить конец этому явлению в августе 1941 г. Ставка издала приказ № 270, где сдающиеся в плен командиры приравнивались к изменникам, а красноармейцы — к злостным дезертирам. Их семьи подлежали аресту (в первом случае) и лишались государственной поддержки и помощи (во втором). Второй документ — приказ наркома обороны № 227 от 28 июля 1942 г., известный как «Ни шагу назад», официально вводил штрафные батальоны и роты и заградительные отряды (хотя последние создавались в соответствии с приказами НКО и НКВД, изданными в июне – июле 1941 г.)

    В ходе начального периода войны (июнь 1941 – ноябрь 1942 гг.) огромные территории Советского Союза с населением примерно 60 млн. человек оказались оккупированы Германией и ее союзниками. Германия отчаянно нуждалась в ресурсах, и оккупированные области и их население подвергались беспощадной экономической эксплуатации. Повсеместно происходили реквизиции продовольствия, вывоз сырьевых ресурсов, оборудования промышленных предприятий и даже личной собственности граждан. Более 4 млн. человек были угнаны на принудительные работы в рейх. Сопротивление мероприятиям оккупационного режима подавлялось жесточайшим образом. Наряду с евреями, ставшими жертвами массового геноцида, репрессиям со стороны гитлеровской администрации подвергались и представители других народов. Жестокость и реквизиции со стороны немцев умело использовались советской пропагандой и способствовали росту партизанского движения.

     Следует отметить, что в тяжелейших условиях военного времени советское руководство решило предпринять резкий поворот в идеологической сфере: временно отказаться от революционной фразеологии и сделать ставку на патриотизм и  традиции российской государственности. Это проявилось в таких мероприятиях, как восстановление погон в армии, введение орденов и медалей, носящих имена великих полководцев прошлого, подчеркивание пропагандой заслуг русского народа в борьбе с внешними врагами, роспуск Коминтерна. Еще одним поворотом в политике режима явилось прекращение антирелигиозной пропаганды. В 1944 г. в СССР было восстановлено патриаршество, возобновили службу многие церковные приходы. Все эти мероприятия должны были показать западным державам – союзникам по Антигитлеровской коалиции, что СССР больше не является источником коммунистической угрозы и стоит на защите традиционных ценностей. Однако, несмотря на произошедшие перемены, сталинский режим сохранил свои основные черты: авторитарность руководства, славословия в адрес вождя, всевластие карательных органов, пренебрежение к материальным и духовным потребностями людей.

     Провал гитлеровской стратегии молниеносной войны заставил германские власти несколько изменить методы оккупационной политики. Пытаясь завоевать поддержку местных жителей, они стали проводить мероприятия, учитывая те или иные факторы внутриполитического развития СССР в довоенный период. В ряде районов, прежде всего в Белоруссии и на Кавказе, в противовес коллективным формам хозяйствования вводилась частная собственность на землю. Ряд районов Орловской и Курской областей летом 1942 г. были выделены в автономный округ с центром в поселке Локоть. В странах Прибалтики и на Кавказе немцы обещали создать лояльные Берлину автономные правительства. Из-за больших потерь на фронте и потребности в дополнительных силах в составе германской армии, полиции и различных военизированных организаций для охранной и вспомогательной службы были созданы добровольческие формирования, в рядах которых служило более миллиона советских граждан разных национальностей. Зачастую военнопленные вступали в формируемые немцами части из безысходности, оказавшись перед лицом голодной смерти, но среди них было много и таких, чей выбор был вполне осознан.

     Многие русские эмигранты, прежде всего военные, рассматривали начавшуюся войну как возможность освободить Россию от большевизма и уже с первых ее дней стали выступать с различными инициативами о создании воинских частей, однако германские власти не были заинтересованы в таких формированиях, видя в них угрозу своим колонизаторским планам. Эмигранты могли поступать лишь на должности переводчиков и специалистов для работы с бывшими военнопленными. Единственным воинским соединением, сформированным исключительно из эмигрантов (в дальнейшем в него набирались и советские граждане) стал Русский охранный корпус в Сербии, основанный в сентябре 1941 г. Инициатором его создания выступил генерал М.Ф. Скородумов, которого вскоре за политическую деятельность арестовало Гестапо. Корпус возглавил генерал Б.А. Штейфон, остававшийся на этом посту почти до самого конца войны. 30 апреля 1945 г. он скончался в Загребе от сердечного приступа. Корпус так и не попал на Восточный фронт и нес охрану объектов на территории Югославии. Однако с осени 1944 г. некоторым его частям пришлось участвовать в боях с наступающими войсками Красной Армии. Всего через ряды корпуса прошло примерно 14 тыс. чел., к концу войны в строю оставалось около 4,5 тыс. Убыль приходилась в основном не на боевые потери, а на увольнение со службы, поскольку тяготы ее оказывались непосильны для многих людей, возраст которых уже перевалил за 50.

     На Восточном фронте немцы уже в 1941 г. начали создавать казачьи части. В 1941-1942 гг. в казачьи части часто попадали военнопленные, называвшие себя казаками лишь ради того, чтобы выбраться из лагерей военнопленных. Лишь с оккупацией областей Дона, Кубани и Терека на стороне Германии стали появляться части из природных казаков. После поражений Вермахта под Сталинградом эти казаки вместе с семьями ушли на запад и дали начало двум крупнейшим казачьим объединениям — 1-й казачьей дивизии (15-й казачий кавалерийский корпус) под командованием германского генерала Г. фон Паннвица и Казачьего стана, который возглавил полковник С.В. Павлов (после его гибели — Т.И. Доманов). Дивизия была регулярным соединением Вермахта и подобно Русскому корпусу действовала против партизан в Югославии. Для Казачьего стана, куда помимо строевых частей входили беженские станицы, германское командование выделило территорию для временного проживания в Белоруссии, а затем в Северной Италии. К концу войны эти формирования насчитывали: 15-й казачий кавалерийский корпус – до 20 тыс. чел. и Казачий стан – около 30 тыс. чел. Всего же на территории Германии и оккупированных ею стран находилось 110 тыс. казаков, военных и гражданских, представителей, как первой, так и второй волн эмиграции. Для создания видимости автономии казачьих военных и беженских структур в марте 1944 г. было создано Главное управление казачьих войск, которое возглавил генерал П.Н. Краснов, а в сентябре того же года – Резерв казачьих войск во главе с генералом А.Г. Шкуро. Следует отметить, что оба генерала заняли свои посты, когда исход войны не в пользу Германии был уже почти ясен. Судьба казаков, вставших под германские знамена, выглядела незавидной, но Краснов и Шкуро решили в этот тяжелый момент быть рядом с ними и до конца разделить их судьбу, поскольку такой выбор казался им единственно правильным.

     Когда вожди гитлеровской Германии поняли, что без поддержки русского населения им не выиграть войны, они прибегли к пропагандистскому ходу — созданию Русской Освободительной Армии (РОА) и Русского комитета под руководством пленного советского генерала А.А. Власова. Начиная с осени 1944 г. немцы сделали попытку сплотить различные антисоветские силы под эгидой Комитета Освобождения Народов России (КОНР) во главе с Власовым. Тогда же впервые были предприняты реальные шаги по созданию крупных воинских соединений под русским командованием — Вооруженных Сил КОНР (до этого термин РОА использовался как общее обозначение для всех русских частей в составе Вермахта), но было уже слишком поздно, чтобы они могли как-то повлиять на исход войны. Общая численность русских частей, находившихся в непосредственном подчинении командования ВС КОНР, составляла к концу апреля 1945 г. около 50 тыс. чел.

     Военное поражение Германии и капитуляция ее вооруженных сил стала трагедией для миллионов иностранцев, связавших свою судьбу с когда-то победоносной, а теперь уже проигравшей стороной. Среди таковых было особенно много советских граждан, так или иначе сотрудничавших с немцами, вне зависимости от формы и мотивов этого сотрудничества. Многие из представителей местной администрации и полиции, не успевшие бежать на запад вместе с немцами, погибли в результате бессудных расправ освободителей. Другие получили различные сроки лагерей. Для тех, чей «коллаборационизм» носил пассивный характер (например, работа на предприятиях на оккупированной территории СССР или в Германии), наказанием стало негласное поражение в правах, коснувшееся даже их родственников. Вопрос о пребывании на оккупированной территории не исчез из анкет до конца существования СССР.

     Невероятные страдания выпали на долю тех, кто на момент окончания военных действий находился вне пределов Советского Союза и на основании Ялтинских соглашений от 11 февраля 1945 г. подлежал репатриации. Часть репатриантов возвращалась на родину добровольно, даже зная, что ничего хорошего их там не ждет, другие же пытались оказывать сопротивление или бежать. Некоторым это удавалось. Так, из 8-10 тыс. солдат РОА, содержавшихся в различных лагерях на территории Германии (Кладен, Кемптен, Дахау, Платтлинг и др.), в 1945-1946 гг. в СССР было выдано не более 4-5 тыс. чел., а остальным посчастливилось остаться на Западе, пополнив ряды русской послереволюционной эмиграции. Некоторым формированиям, официально входившим к концу войны в состав РОА, как, например, Русскому корпусу, также удалось избежать выдачи, так как большую часть его чинов составляли старые эмигранты, не подпадавшие под Ялтинские соглашения. Осенью 1945 г. все корпусники были переведены на беженское положение и помещены вместе с семьями в лагерь Келлерберг, откуда им впоследствии удалось выехать в разные страны, преимущественно в США и Аргентину.

     Выдача англичанами казаков в долине реки Дравы близ Лиенца, куда Казачий стан перешел из Италии в последние дни войны, стала самой массовой и одновременно самой жестокой и кровавой по сравнению со всеми остальными. Сначала от массы рядовых казаков были отделены офицеры. Вывезенные из лагерей под предлогом проведения конференции с главнокомандующим союзными войсками в Италии фельдмаршалом Г. Александером, 29 мая 1945 г. все они были переданы представителям советских властей. После выдачи офицеров наступил черед рядовых казаков. Главный акт трагедии произошел 1 июня 1945 г. в беженском лагере Пеггец, где казаки собрались на богослужение под открытым небом. Не дожидаясь окончания службы, британские солдаты стали силой выхватывать молящихся из толпы, избивая сопротивляющихся и бросая их в грузовики, которые отвозили казаков на железнодорожную станцию для погрузки в товарные вагоны. Количество погибших при этом исчислялось сотнями, включая множество женщин и детей. Всего по британским данным за пять недель в СССР было выдано 35 тыс. казаков, а также 4800 кавказцев, чей лагерь располагался поблизости. Их вожди, включая генералов П.Н. Краснова, С.Н. Краснова, А.Г. Шкуро, Т.И. Доманова, Султана Келеч-Гирея и Г. фон Паннвица, были осуждены и казнены в Москве в январе 1947 г. В послевоенное время на месте трагедии в Лиенце был создан мемориал, где каждый год 1 июня собираются казаки из России и зарубежных стран, чтобы почтить память жертв насильственной выдачи.

    К 1 марта 1946 г. в распоряжение НКВД было передано более 283 тыс. «власовцев», как именовались соответствующими органами все советские граждане, служившие во время войны в рядах германской армии. Те, кто не был осужден сразу, ввиду отсутствия материалов об их «антисоветской и пособнической деятельности», согласно постановлению Государственного Комитета Обороны от 18 августа 1945 г., получили по шесть лет спецпоселения, по окончании которых могли вернуться в места своего прежнего проживания. В течение 1946-1947 гг., по данным МВД СССР, на спецпоселение поступило 148 тыс. «власовцев». Лица, находившиеся на спецпоселении, подвергались проверкам, и в случае установления каких-либо фактов их антисоветской деятельности или причастности к военным преступлениям нацистов, привлекались к суду и приговаривались к длительным срокам заключения в исправительно-трудовых лагерях или высшей мере наказания. В сентябре 1955 г. большинство остававшихся в лагерях и на спецпоселении участников антисоветских формирований были амнистированы.

    По данным Управления по делам репатриации от 1 января 1952 г. избежать выдачи в СССР удалось немногим более 450 тыс. бывших советских граждан, в т.ч. 145 тыс. украинцев, 109 тыс. латышей, 63 тыс. литовцев, 59 тыс. эстонцев, 32 тыс. русских, 10 тыс. белорусов и более 33 тыс. представителей других национальностей. Оценивая эти цифры, следует учитывать, что далеко не все «невозвращенцы» были зарегистрированы союзными комиссиями. По некоторым оценкам, число таковых достигало 240 тыс. Кроме того, данные о национальном составе, скорее всего, не отражают истинного положения вещей, так как многие, стремясь избежать репатриации, намеренно скрывали свою настоящую национальность и называли себя украинцами, прибалтами или поляками.

     В эмиграции политически активные участники антисоветских вооруженных формирований периода Второй мировой войны создали свои организации. В Западной Германии в 1949 г. был создан Союз борьбы за освобождение народов России (СБОНР), который имел два печатных органа – газету «Голос народа» и ежемесячный журнал «Борьба». Его военным крылом являлся Союз ветеранов освободительного движения (СВОД). С самого начала СБОНР отмежевался от Белого движения, считая его «контрреволюционным», и вел свою традицию от Кронштадского восстания. Другой организацией был Союз власовских ветеранов, образовавший в 1950 г. руководящий центр – Комитет объединенных власовцев во главе с генералом А.В. Туркулом, куда входили как «старые», так и «новые» эмигранты, представители разных политических течений. В Мюнхене комитетом издавался журнал «Власовец» и еженедельник «Воля народа». Небольшой группой белых офицеров, воевавших в рядах РОА, в 1948 г. был создан монархический «Союз Андреевского флага» во главе с генералом П.В. Глазенапом. С началом «холодной войны» эти организации пользовались поддержкой спецслужб США и ФРГ, пытавшихся использовать их в идеологической борьбе с Советским Союзом. В этой борьбе на протяжении всех послевоенных десятилетий вплоть до распада СССР в 1991 г. также активно участвовал Народно-Трудовой Союз (НТС).

     Советские люди по праву гордились своей победой в войне. Многие рассчитывали, что в послевоенном СССР никто и ничто не будет унижать их человеческого достоинства, граждане страны смогут говорить то, что думают, и жить по своему разумению. Однако сталинский режим использовал победу в своих интересах. Официальная пропаганда внушала людям мысль о том, что война была выиграна только благодаря гению «величайшего полководца всех времен» и партийному руководству. И если в мае 1945 г. Сталин поднимал тост за русский народ, как за руководящую силу Советского Союза, сыгравшую решающую роль в войне, то спустя всего три года людям дали понять, что все их заслуги для государства ничего не значат. В 1947 г. праздник Победы над Германией, хотя и не был отменен, но понижен в статусе и стал рабочим днем, а с начала 1948 г. отменены выплаты участникам войны за боевые награды и льготы (с официальной формулировкой «по многочисленным просьбам» самих фронтовиков). Рассматривая победившую фашизм армию как потенциальную угрозу своей власти, Сталин уже к концу 1945 г. предпринял шаги к тому, чтобы устранить из политической жизни виднейших военачальников, которые получали назначения в отдаленные регионы. Так, наиболее популярный из них, маршал Г.К. Жуков в 1946 г. был отправлен командовать Одесским военным округом, а затем Уральским. В течение нескольких последующих лет были осуждены к различным срокам тюремного заключения или расстрелу многие заслуженные генералы и адмиралы.

     Репрессии против военных были лишь частью общей репрессивной политики государства, проявившейся с конца 40-х годов с новой силой и затронувшей все слои советского общества – от простых рабочих и колхозников до вершин партийно-государственной элиты. Начало 50-х годов стало апогеем системы ГУЛАГа, объединявшей свыше 30 тыс. тюрем и лагерей. После войны их население пополнялось за счет репатриантов из Европы (военнопленных, власовцев, казаков) и участников антисоветских повстанческих движений на Западной Украине и в Прибалтике.